ДЕСАНТ КАПИТАНА ТВОРОГОВА
Эта, основанная на реальных событиях, повесть - не просто один из миллионов эпизодов Великой Отечественной Войны (1941-1945гг.), это также рассказ о том, как героически погиб мой двоюродный дед - Богодист Михаил Васильевич, разведчик, участник разведывательно-диверсионной группы Александра Творогова. Автор книги "Десант капитана Творогова", Николай Курыльчук, к великому сожалению, ушедший из жизни в феврале 2004 года, не оставил мне возможности получить у него официального разрешения на публикацию его книги в интернете для открытого доступа. И всё же, через свой блог, я осмелился и решил сделать эту историю доступной и открытой для тех, кто не равнодушен ко всем погибшим за победу и освобождение Советской земли от немецко фашистской черни...
Книга дополнена историческими справками и разъяснениями (не автора Курильчука). Также книга дополнена другими фотографиями, кроме тех, которые присутствуют в оригинальном издании книги Николая Курильчука 1979 года, Политиздательства Украины.
Николай Курильчук,
Политиздательство Украины, 1979 год.
120 страниц.
...Конец мая 1942 года. С подмосковного аэродрома поднялся транспортный самолет с четырнадцатью разведчиками. Соответственно заданию командования они должны изучить местность в Мозырских лесах Белоруссии и обеспечить приземление партизанского формирования "Победители".
Со временем на всю всю страну прогремит слава отряда, возглавляемая Героем Советского Союза полковником Медведевым. А пока что парашютисты попадают в предельно неблагоприятные обстоятельства. И всё же по рации летят в Центр разведданные. По следам десантников советская авиация сжигает вражеские бомбосклады, громит танковую группировку...
Четырнадцать разведчиков - представителей пяти национальностей Страны Советов - до конца выполнили свой долг перед Родиной. Обо всём этом рассказывает повесть, основанная на подлинных событиях.
1. Капитан Творогов Александр Фёдорович
2. Старший лейтенант Лукашенко Николай А. Позывной - Лемешев.
3. Младший лейтенант Богодист Михаил Васильевич, - начальник пограничной заставы, помощник капитана Творогова в десантной группе.
4. Младший лейтенант Лапотников Александр А.
5. Младший лейтенант Завалий П.А.
6. Старшина Николаев Николай Николаевич. Позывной - "Тройник"
7. Старший сержант Бастианов Гомер І. Санинструктор в группе.
8. Рядовой Бринцев Николай М. - первый радист группы, радист, в совершенстве владел рацией.
9. Рядовой Свиридов Иван В. - второй радист группы, радист, в совершенстве владел рацией.
10.Рядовой Сафронов Виктор В. , москвич.
11.Рядовой Лебедев Василий.
12.Рядовой, испанский лётчик Альфредо Фернандес - Alfredo Fernández Villalón.
13.Рядовой испанский лётчик Северино Бургенио - Severino Burgueño.
14.Рядовой Куренной Филипп Иванович. Позывной - "Архимед", Ординарец капитана Творогова.
1. Капитан Творогов Александр Фёдорович
2. Старший лейтенант Лукашенко Николай А. Позывной - Лемешев.
3. Младший лейтенант Богодист Михаил Васильевич, - начальник пограничной заставы, помощник капитана Творогова в десантной группе.
4. Младший лейтенант Лапотников Александр А.
5. Младший лейтенант Завалий П.А.
6. Старшина Николаев Николай Николаевич. Позывной - "Тройник"
7. Старший сержант Бастианов Гомер І. Санинструктор в группе.
8. Рядовой Бринцев Николай М. - первый радист группы, радист, в совершенстве владел рацией.
9. Рядовой Свиридов Иван В. - второй радист группы, радист, в совершенстве владел рацией.
10.Рядовой Сафронов Виктор В. , москвич.
11.Рядовой Лебедев Василий.
12.Рядовой, испанский лётчик Альфредо Фернандес - Alfredo Fernández Villalón.
13.Рядовой испанский лётчик Северино Бургенио - Severino Burgueño.
14.Рядовой Куренной Филипп Иванович. Позывной - "Архимед", Ординарец капитана Творогова.
ПРОЛОГ
Стремительно-крылато мчатся годы. Кажется, совсем недавно произошли события, о которых рассказываю в повести. Кажется недавно ... А временное расстояние уже достигло треть столетия.
И пройдут века, а человечество не забудет подвига тех, кто отстоял весну, кто молодость отдал тяжелой борьбе с врагом, кто своей жизнью заслонил мир от коричнево-кровавой ночи фашизма.
Советские люди - и постарше, и совсем молодые - восторженно изучают страницы борьбы нашего народа за честь и свободу Родины и, как образец в этом, книгу Леонида Ильича Брежнева "Малая земля" - документальное произведение о героизме советских людей в годы Великой Отечественной войны.
Сердца юных полнятся гордостью за родителей и дедов, а ветераны всё снова и снова возвращаются воспоминаниями к тем бурным дням. Их память, словно бесконечная кинолента, день за днем, час за часом "прокручивает" военные годы и события. И каждый раз воин-ветеран обязательно вспоминает свою "малую землю". Или это был город, завоеванный ценой большой крови, или маленькое село, на окраине которого остались в братский могиле друзья, товарищи. А может, танк с перебитыми гусеницами, что стал для них крепостью, или обычный глинистый окоп ...
"Малой землей", а точнее "маленькой землей" для героев этой повести стал один дом и зеленолистный хмельник на окраине небольшой деревушки Торчин, что на Житомирщине. Окружённые гитлеровцами, численность которых в двадцать раз превосходила группу десантников-чекистов, коммунист Творогов и его боевые побратимы почти сутки вели неравный бой.
В войну и послевоенные годы в Черняховском районе среди людей ходили слухи и легенды о подвиге четырнадцати разведчиков. Поскольку ни в Торчине, ни, тем более, в окрестных сёлах не знали имени героев, их всех называли - Красным десантом. Людям хотелось как можно больше узнать о славных сынах Отечества. Но как? .. Писали в архивы и штабы, обращались через газеты к читателям: может, кто что слышал, может, кто что знает? ..
И вот первая ласточка-новость: отозвался Филипп Иванович Куренной - один из членов десантной группы. А уже значительно позже появилась новая возможность расширить сведения об отважных чекистах: в 1974 году в Черняховском районе состоялся судебный процесс над пятью предателями Родины - полицаями, которые из множества совершаемых ими преступлений вместе с фашистами, также участвовали в нападении на десант в Торчине.
Я был специальным корреспондентом газеты "Советская Житомирщина" и областного радио на этом процессе. Изучал факты и данные, собранные в ходе следствия, слушал рассказы очевидцев событий, не раз побывал на месте боя. Затем листал тома архивных материалов, переписывался с родными и близкими десантников. За четыре года поиска я получил около восьмисот писем из Москвы, Сибири, Мурманска, Кременчуга, из Белоруссии, Грузии ... Помогли мне, конечно же, книги Д. Медведева "Сильные духом", А. Цесарского "Жизнь Дмитрия Медведева", других авторов, а также коллективные брошюры-бабочки, изданные военной газетой, выходившей в годы войны при Отдельной мотострелковой бригаде особого назначения НКВД.
Такой путь автора при написании этой небольшой по объему, но очень дорогой мне повести о героизме советских чекистов в годы фашистского нашествия.
Я искренне благодарен всем, кто способствовал мне в ознакомлении и изучении документов, кто поделился воспоминанием при встрече, кто писал и пишет письма, раскрывая новые детали и факты. Человеческая память - словно цвет калины, постепенно перерастает в гроздья плодов.
Красные гроздья человеческой памяти будут вечно озарять подвиги во имя родной Советской Отчизны.
Вечером Александр Творогов возвращался из гостиницы "Москва", где временно поселился полковник Дмитрий Николаевич Медведев. Настроение капитана было радостным и отнюдь не отвечало окружающей обстановке и облику столицы.
Ни одной вспышки в окнах. Автомобили, как черные черепахи, плывут в темноте. Вот прохожий прячет сигарету под козырек ладони. Патрули, освещая фонариками, уже в третий раз проверяют пропуск. Москва, словно суровый солдат, залёг в окопе, следит, не подкрадывается ли снова враг.
Несмотря на всё это, на душе у Александра так светло, что даже хочется замурлыкать песенку. Только что он имел долгий разговор с Дмитрием Николаевичем. Колдуя над электрической плиткой, которая время от времени выключалась, полковник расспрашивал Александра, как он отдохнул после Брянских лесов, или подружился ли в столице с хорошей девушкой.
Творогов сначала морщил лоб, прикидывая, к чему полковнику разговоры об этом, а потом, помолчав, ответил какой-то общей фразой. Медведев понимал причину плохого настроения своего любимца: не сидится ему в столице - пускай на фронт! И все же с новостью не спешил.
Наконец, Дмитрий Николаевич заколдовал упрямую плитку. Закипела вода. Разливая чай в два тонких стакана, спросил:
- Саша, ты украинские песни знаешь?
На лице полковника - задиристость, как у озорного мальчишки, в глазах - два весёлых бесика.
- Ну, чего ты так на меня смотришь? - спрашивает Медведев. - Песни украинские знаешь?
На мгновение поколебавшись, Творогов громко пропел:
Глава 1. ЗАПРЯГАЙТЕ, ХЛОПЦІ, КОНЕЙ...
 |
| Гостинница "Москва" в военные годы. Город Москва |
Вечером Александр Творогов возвращался из гостиницы "Москва", где временно поселился полковник Дмитрий Николаевич Медведев. Настроение капитана было радостным и отнюдь не отвечало окружающей обстановке и облику столицы.
 |
Творогов Александр Фёдорович
В мае 1942 года ему было 25 лет...
|
Несмотря на всё это, на душе у Александра так светло, что даже хочется замурлыкать песенку. Только что он имел долгий разговор с Дмитрием Николаевичем. Колдуя над электрической плиткой, которая время от времени выключалась, полковник расспрашивал Александра, как он отдохнул после Брянских лесов, или подружился ли в столице с хорошей девушкой.
Творогов сначала морщил лоб, прикидывая, к чему полковнику разговоры об этом, а потом, помолчав, ответил какой-то общей фразой. Медведев понимал причину плохого настроения своего любимца: не сидится ему в столице - пускай на фронт! И все же с новостью не спешил.
Наконец, Дмитрий Николаевич заколдовал упрямую плитку. Закипела вода. Разливая чай в два тонких стакана, спросил:
 |
| Москва. Улица Тверская, 1942 год |
- Саша, ты украинские песни знаешь?
На лице полковника - задиристость, как у озорного мальчишки, в глазах - два весёлых бесика.
- Ну, чего ты так на меня смотришь? - спрашивает Медведев. - Песни украинские знаешь?
На мгновение поколебавшись, Творогов громко пропел:
Роспрягайте, хлопці коней
Та й лягайте спочивать...
- Прекрасно! - похвалил командир. - Только одна поправка к песне: нам с тобой не распрягать, а запрягать коней.
 |
Офицер НКВД
Дмитрий Николаевич Медведев
|
- Правда, Дмитрий Николаевич?! - обрадовался Творогов.
- Да, - ответил Медведев и добавил: - Нас, Саша, опять ждут леса.
- Брянские?
- Нет, на этот раз - западноукраинские. Хотя начинать будем с Белоруссии.
- Ясно!
Александр был уже весь напряженный, будто сейчас, сию минуту, должен был отправиться в путь. Такой характер у парня: если нет серьезного дела - в глазах тень равнодушия, а получит задание - сразу как перерождается. Тогда ему не до шуток. Думает о деле и ничто побочное не отвлекает внимания.
Медведев знает эту черту характера в Александре и очень ценит ее. А еще, нравится ему парень за горячую душу, за чистую совесть. Вот и сегодня в начале разговора он сказал командиру:
- Совесть мучает, что я здесь, а не на фронте. В этом - весь Творогов. Ещё в Брянских лесах в минуты досуга. Саша как то рассказал командиру об одном своём детском приключении.
...У девочки-ровесницы пропало двадцать копеек. Обиженная пожаловалась классной руководительнице, а та - учительница молодая и склонная к спонтанным действиям - пришла в класс и:
- Это кто-то из вас взял деньги. Немедленно отдайте! Сашу от этих слов бросило в жар - лицо залилось румянцем.
- Ты взял деньги? - учительница подошла к мальчику и тут же, осознав, что проявляет бестактность, сказала немного мягче: - Знаю, ты просто пошутил и на перемене отдашь. Правда?
Саша пулей вылетел из класса. Дома, убиваясь в горькой обиде, он повторял:
- Больше не пойду в школу ... Не пойду ... Не пойду!
В течение того же урока девочка обнаружила, что те двадцать копеек не пропали, а спрятались в её портфельчике, и учительница, хотя молодая, зато честная и умная, пошла к Твороговым домой и извинилась перед учеником.
Тогда Саша ей объяснил:
- Когда вы сказали: "Кто-то взял ...» - я растерялся. Могли же подумать на меня. А покраснел от стыда, что в нашем классе кто-то позволил себе протянуть руку к чужому.
Всякого пришлось испытать Творогову: и трудности, и горечи неудач. Уже и война опалила его своим жаром, и ничто не отравило душу, не замутило чистой совести. Как обидно Саше, что дорогая столица такая пасмурная и затаившаяся! Но теперь, после беседы с полковником в гостинице "Москва", Творогов уверен: не будет сидеть сложа руки.
Первое, когда зашла речь о комплектовании отряда, Александр предложил взять некоторых из тех бойцов, которые действовали вместе с ним на Брянщине. Дмитрий Николаевич не стал возражать.
- Бери людей, необходимых для разведки.
Опустевшие проспекты, окна, перекрещенные лентами бумаги ... Творогов свернул с улицы Горького в переулок - к ближайшей трамвайной остановке. Позади заревела сирена. Затрещало-захрипело в громкоговорители:
- Граждане, внимание! Воздушная тревога. Воздушная тревога.
По заводским трубам вспыхнули лучи прожекторов. Загрохотали зенитки. Рядом бежали люди.
- Чего стоишь? Скорее в бомбоубежище! - раздался над самым ухом сердитый голос.
Вдруг слова утонули в резком взрыве. Точнее взрыв был потом, сначала всплеснуло пламя - как будто кто-то чиркнул огромную спичку. Огневые щупальца окутали крышу высокого дома.
Еще не зная, что делать, Творогов бросился к месту пожара. По дороге заметил: подкатил пожарный автомобиль, какой-то парень в кепке, повернутой козырьком назад, уже разматывал шланг с мотовила.
- Эй, помоги! - крикнул он.
Творогов схватил сухую, сплющенную кишку.
- Слушай, Кепка, где лестница? - спросил Александр, прикидывая, как забраться на крышу.
- Да кто его знает, где подевалась ...
- Эх, вы, по-жа-ар-ники! - покачал головой Творогов.
Засунув конец шланга за пояс, он быстро полез вверх по ржавой водосточной трубе.
Пламя выбивалось из-под продырявленной осколками жести, выскакивало и гоготало.
- Воду! - крикнул Александр.
Шланг напрягся, струя холодной воды ударила по раскаленной жести. Всё окутало седым паром.
- Левее! Еще левее! - где-то вблизи командовал тот, кого Творогов прозвал - Кепкой. - Говорю левее! Ты что, ослеп? Льешь наугад ...
Александр махнул струей, как мощной резкой, в ту сторону, откуда доносился голос.
- Ниже ... Еще ниже! Вот так, - корректировал Кепка из среды пара.
Дунул ветерок - отодвинув густую пелену. Творогов увидел пожарного на краю крыши. Тот, подступил к Александру, взял шланг:
- Оболью перекрестья стропил, потому что краснеют - могут снова разгореться.
Над городом снова улеглась сторожиха-тишина. Зенитчики и истребители отогнали фашистские штурмовики, и прожекторы своими лучами, как дворники мётлами, подметали небо столицы.
После короткого молчания Кепка ступил на край крыши и посмотрел вниз.
- Будь осторожен, потому что можешь упасть, - предостерег пожарного Творогов. Оба по водосточной трубе спустились на тротуар. Кепка вымыл руки у бочки с водой, приоткрыл дверцу кабины.
- Езжайте на завод, - сказал водителю и двум женщинам-пожарницам. - Я ещё задержусь.
Подойдя к Творогова, Кепка протянул широкую ладонь:
- Меня зовут Николай Кузнецов.
- А "Кепка" разве оскорбление?
- Не оскорбление. Другое обидно - что я в тылу, что на бочке верхом езжу.
- Такую уже профессию выбрал, - ответил на это Александр.
- А ты на моем месте разве не стал бы пожарным? В заводской бригаде одни женщины, а наша территория большая - весь квартал. Поэтому и приходится выручать. Жаль их ... Разве это женское дело?
Двинулись вдоль улицы. Николай добавил:
- Я с тобой пройдусь.
Путь Творогова пролегал далеко за город, в сосновый бор, где расположился лагерь одной воинской части. Это было тайной.
Шли в противоположную сторону. Кузнецов шагал рядом, декламировал стихи. Среди них - немецкие. Закончил мелодичной поэзией с печальными нотками. Была она похожа на прощальную песню.
- Птицы летят ... - перевёл строку Творогов и вдруг запнулся: немецкий язык знал неважно.
- Да, в стихотворении, действительно, речь идёт о птицах, - подхватил Николай. - Про лебедей.
Стая снялась и улетела, а один, что не мог летать, остался. Ему грустно. Почти, как мне, - добавил с горечью.
Впоследствии Александр убедится, что его новый знакомый не из тех, кто над мелкими мозолями нюни распускает. Это очень волевой, сдержанный, даже терпеливый человек. Но в тот вечер Николай был немного кислым.
- Люди моего возраста уже успели с самураями, с белофиннами, а теперь вот и с гитлеровцами помериться силами. А что я? Ничего! Заочно в институте иностранных языков выучил немецкий. А для чего? Чтобы тебе, случайному встречному, читать стихи на языке оригинала? Мои знания могли бы в другом деле пригодиться.
- На фронт просился?
- Ещё как! Но мне в военкомате отказывают. Бронь у меня. Я - инженер. Фронту нужна наша продукция. Понимаешь?
Темные улицы и переулки вывели Творогова и Кузнецова к трамвайной остановке. Их пути расходились. Сегодня на пожаре встретились случайно. А завтра? Каждый будет заниматься своими делами. Творогов - разыскивать в запасных полках тех, с кем уже партизанил в Брянских лесах, потом комплектовать группу. Кузнецов - снова пойдет на завод. У него бронь. Жаль, на оккупированной врагом территории и для Николая с его знаниями немецкого нашлось бы важное дело. Творогов задумался: "А может попробовать? Интересно, как на это посмотрит полковник Медведев?".
Прежде чем попрощаться с Николаем, Александр предложил:
- Давай встретимся завтра в восемь вечера на этой остановке.
- А что? Можно и так, - согласился Кузнецов.
- В восемь, - повторил Александр и подал на прощание руку.
С грохотом подошел трамвай. Творогов схватился за поручни и, когда транспорт тронулся, исчез в темноте.
На следующий день Александр прибыл на место встречи с некоторым опозданием. Случилось то, чего он опасался. Когда в лагере речь зашла о Кузнецове, полковник Медведев нахмурил брови:
- Пополнять разведку первыми попавшимися встречными? Это, капитан, что-то новое в нашем деле ...
- Дмитрий Николаевич ... Товарищ полковник ... Николай - хороший парень! - доказывал Творогов, но Медведев ещё больше рассердился.
- Оставь. Может, он и хороший, но этого мало. Нам нужны люди опытные, проверенные, целеустремленные, а твой знаток немецкого языка и сам не знает чего хочет. Говоришь: всю страну объездил? Интересно получается: с Урала - в Тюмень, оттуда - в Кудымкар, затем снова - Урал, теперь Москва ...
На том и закончился разговор Творогова с Дмитрием Николаевичем. Однако Александр не терял надежды переубедить командира в том, что Николай нужен разведке. Аргументы? Их нужно было подобрать во время беседы с Кузнецовым.
Николая увидел издалека. Тот стоял в легком осеннем пальто, коротком и тесноватом, и внешне был похож на юношу. Поздоровались, пошли вдоль тротуара.
- Волновался, думал не придёшь, - сказал Кузнецов, глядя на капитана Творогова. - Так что, поможешь вырваться на фронт?
Нелегкое это дело, но попробую убедить начальство, точнее, заинтересовать твоим знанием немецкого языка. Может, и удастся. А пока, подучи и меня немецкому. На войне всё пригодится. Так как, ударим по рукам?
Николай задумался. Сведя брови, ещё раз посмотрел на Творогова и улыбнулся. Видно, заметил, что в Александровом поведении появились новые черты. Сегодня Творогов был не такой строгий, официальный, как вчера. Вспомнился давний эпизод: в цирке иллюзионист протягивал зрителям книжку и говорил: "Горячая!" Взял её Николай в руки - действительно, печёт. Подержал немного в пальцах, а она растаяла. "Да, вчерашнее впечатление о капитане очень похоже на ту льдинку», - подумал Николай, а Творогову сказал:
- Ударим по рукам. Учитывая время, обучение будет без карандаша и бумаги. Начнём сегодня же с проверки знаний.
- Слабенькие они у меня, - признался Творогов. - Изучал иностранный в институте, в юридическом училище лишь для оценки. Не думал, не гадал, что понадобится. Но не будем об этом.
- Да, время не ждет. Переводи ка лучше на немецкий фразу: "Сегодня ученик неискренний со своим учителем".
- Ну, ты что, Николай ...
- Ладно. Не оправдывайся, а переводи.
Творогов начал строить из немецких слов предложение. Чувствовал, что перевод получается неточный, корявый.
- Неумело, - вздохнул Николай. - Теперь возьмём "молоток" и "выровняем".
Кузнецов исправил ошибки, допущенные капитаном, и, проанализировав ещё несколько переведенных им предложений, сказал:
- Если будешь стараться, помогу. Язык выучишь. Только методику изменим. Я буду говорить немецкие слова и фразы, а ты будешь переводить сразу же, без всякой подготовки. Представь, что я - немецкий штабной офицер. Сижу вроде среди своих коллег и за бутылкой шнапса раскрываю тайны. А ты, притаился в тайнике и всё хочешь понять, потому что информация очень важная для твоего штаба.
- Не знаю, смогу ли так, - усомнился Творогов.
- Сможешь. Я смог, - сказал Кузнецов и рассказал - что именно побудило его изучить немецкий язык.
...Работал тогда Николай на "Уралмаше" инженером. Новое оборудование поступало на завод из Германии. Было очень сложно. Поэтому оборудовали его за большую плату немецкие специалисты. Они и руководили монтажом. Вели себя бестактно, свысока.
Как то Кузнецов прихватил с собой словарь и принялся читать описание нового станка. Увидев это, немецкие инженеры начали смеяться:
- Комедия: русский Колька хочет покорить немецкий самостоятельно, вне языковой среды! С этого спектакля ничего не получится.
- Получится! - возразил Кузнецов. - выучу немецкий без выезда в Германию.
В конце концов тот спор закончился ссорой. И Николай упёрся. Забыв об отдыхе и развлечениях, он всё своё свободное от работы время проводил над учебниками.
Слов выучил много, вызубрил грамматику. Но всё это было, как те вещи, которые кучей набиты в чемодан. Немцев понимал, но в разговоре не мог сравниться с ними. Лишь впоследствии, понял в чем дело - его обучению не хватает методики, системы. Поступил в Московский заочный институт иностранных языков. На домашней полке появились книги Шиллера, Гёте, Гейне. Николай и раньше любил немецкую классику, а теперь уже свободно мог читать её в оригинале.
И вот однажды немецкий инженер (конечно не из тех, что с ним спорили - те давно уехали) пригласил Кузнецова в ресторан и уже за столиком деликатно заметил:
- Напрасно пытаетесь скрыть, коллега, своё немецкое происхождение. И не возражайте. Кто-кто, а я - бывший филолог - могу легко определить, где славянин, а где немец.
Это был триумф. Окрыленный успехом, Николай всё больше углублял знания немецкого, а с началом Великой Отечественной войны стремился ещё более целесообразно применять не только свой инженерный опыт, но и лингвистические способности.
... После рассказа Николая, Творогов проникся ещё большим уважением к своему учителю. Уроки посещал регулярно, внимательно прислушивался к произношению Кузнецова, копировал его. Затем переводил "информацию немецкого штабника". С каждым днём русый, сероглазый учитель добавлял сложность. Возрастала интенсивность, увеличивались темпы.
Конечно, Творогов изучал немецкий в часы досуга. Про основное занятие капитана Кузнецов не догадывался. А тем временем опытные наставники и инструкторы готовили разведчиков к деятельности в тылу врага.
В лесном лагере Творогов не раз искал возможность поговорить с полковником о Николае. Но всё никак не получалось. В армии, в условиях четкой субординации, тему разговора всегда определяет старший командир. Пришлось ждать, пока Медведев сам не поинтересуется Кузнецовым. Разговор начался неожиданно. Тогда капитан рассказал всё, что знал о своем учителе немецкого языка.
- Это хорошо, что он такой настойчивый, - похвалил полковник Кузнецова и добавил после короткой паузы: - Ладно, приводи, Саша, инженера. С ним надо поговорить.
Встреча Кузнецова с Дмитрием Николаевичем Медведевым состоялась в гостинице "Москва". Инженер появился чисто выбритый, в стареньком аккуратно постиранном костюме, в белой рубашке с клетчатым галстуком. Видно, перед приходом Николая и Александра, у полковника испортилось настроение и Творогов даже пожалел, что не перенёс встречу на другой раз.
Значит, хотите на фронт? - спросил Дмитрий Николаевич, вглядываясь в глаза Кузнецову.
- Да, - подтвердил Николай. - Я знаю немецкий язык и мог бы выполнять специальные поручения на передовой или в тылу врага.
Знаете язык ... - задумчиво повторил Медведев. - Многие советские люди знают немецкий. Книжные знания ...
Понимая сомнения полковника, Кузнецов пояснил:
- Я не только читаю и пишу по немецки. Я имею разговорную практику ... Я много бывал среди немцев ...
Всё это мне известно из рассказов капитана, - перебил Дмитрий Николаевич. - Но для такой сложной работы, как наша, недостаточно просто владеть языком.
- Я знаю не только язык, - кипятился Кузнецов. - Я глубоко изучал историю Германии. Я знаю немцев, товарищ командир!
Излишне якаете, Кузнецов, - строго произнёс полковник.
- Простите ... - опустил голову Николай.
В комнате воцарилась тишина.
- Возьмите его в отряд! - вмешался Творогов. - Дмитрий Николаевич, возьмите, не ошибётесь!
Полковник посмотрел на капитана, потом спросил Николая:
- Вы представляете, с какой опасностью связана работа разведчика?
- Представляю, - лицо Кузнецова наполнила строгая торжественность. - Я готов умереть, если возникнет необходимость.
Эти обычные, по тем временам, слова были сказаны не с целью какой-то личной выгоды, ради привилегий или славы. Кузнецов стремился к одному - отдать себя всего служению Родине. Проницательный командир почувствовал это сполна и, наконец, решил: принять.
За несколько дней Николая отозвали от работы на завода, и он приступил к обучению в специальной группе разведчиков. Составной частью подготовки были беседы с пленными немецкими офицерами и генералами, изучение структуры гитлеровской армии, обычаев фашистской военщины.
Подготовка Кузнецова и ещё нескольких разведчиков проходила в строжайшей тайне. Даже помощники командира отряда не знали, чем именно занимается этот сероглазый, высоколобый блондин.
После напряженных занятий, которые, казалось, выматывали все силы, Александр Творогов встретился с Николаем и они отправлялись в город. Там, на притихших улицах столицы, как и раньше, Кузнецов давал уроки немецкого языка.
Стоял май. На деревьях зеленели листья, нежный ветерок навевал мечты, но капитан не поддавался розовом настроениям весны. Вчера перед офицерским составом отряда объявили новый приказ: его, Александра Творогова, назначили - начальником разведки отряда. Затем в командирской палатке полковник сообщил:
- Готовь, Саша, группу. Полетишь, чтобы изучать обстановку и место для приземления отряда.
Кузнецов догадывался, что Александр вот-вот отправится в путь. Сегодня утром, например, новый начальник разведки вызвал к себе Богодиста, Лапотникова и ещё одного офицера - белоруса, фамилию которого Николай не знал. Где-то через час те вышли возбужденные, чем-то очень озадаченные. Вот так вдруг меняется настроение людей, когда сбывается то, о чем долго мечтали.
Кузнецов хотел спросить Александра, не готовится ли он, случайно, покинуть столицу, но передумал. К тому времени Николай не прошел и половины учебной программы, поэтому не мог рассчитывать на вылет в составе первой группы десантников. К тому же разведчик не должен интересоваться тем, во что его не посвящают. Это Кузнецов успел освоить.
Единственное, что осталось Николаю, - по-доброму завидовать другу. Саша младше Николая почти на пять лет, а сколько успел: с первых часов войны - он в бою, мир еще только привыкал к термину «народные мстители», а Творогов уже действовал с полковником Медведевым в Брянских лесах. Вернулся в столицу с орденом Красного Знамени на груди. Теперь, вот, опять в числе первых собирается отправиться во вражеский тыл ...
В тот день, как всегда, Творогов и Кузнецов пришли на Красную площадь. Долго стояли у Мавзолея, рассуждая о своей судьбе. Без слов - только мыслью верные сыны Отечества поклялись вождю, что будут бороться против врага до последнего вздоха, до последнего удара сердца.
Следующим вечером Творогов сказал Кузнецову:
- Ну, Коля, прощай!
- Счастья тебе, друг! - Николай горячо пожал руку Александру. - Я тоже постараюсь не задерживаться в столице.
_________________________________________________________________________________
ИСТОРИЧЕСКОЕ ДОПОЛНЕНИЕ:
Откуда было знать Александру Творогову, что высокорослый блондин, с которым он только что случайно познакомился в Москве при тушении пожара и который представился - Кузнецовым Николаем, на самом деле, ещё с 1938 года поступил на службу в органы НКВД на должность агента секретно-политического управления НКВД СССР под легальным прикрытием инженера-испытателя авиационного завода № 22.???!!!
Естественно, Кузнецов об этом не рассказывал каждому первому встречному. Через знакомство с Твороговым, обучению его немецкому языку, Кузнецов лишь обратил на себя внимание полковника НКВД - Медведева Дмитрия Николаевича, который именно в тот период времени, формировал партизанский отряд "Победители". Искусное знание немецкого языка, внешность Кузнецова и многие другие достойные качества, наконец, переубедили Медведева и тот, несмотря на серьёзные прорехи в его биографии, решил принять его в состав отряда.
В августе 1942 года, для выполнения особых заданий, Николай Иванович Кузнецов будет направлен в тыл врага в партизанский отряд Д. Н. Медведева - "Победители", который будет действовать на территории Западной Украины...
КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ:
Кузнецов Николай Иванович (14.(27.).07.1911 - 09.03.1944)
Кузнецов (партизанский псевдоним - Грачёв) Николай Иванович - советский разведчик партизанского отряда "Победители", действовавший на территории Ровенской и Львовской областей оккупированной Украинской ССР.
Родился 14 (27) июля 1911 года в деревне Зырянка Камышловского уезда Пермской губернии (ныне Талицкого района Свердловской области) в крестьянской семье. Русский. Член ВКП(б) с 1942 года.
В 1924 году Ника, как его его называли близкие, перебрался в город Талица (Свердловская обл.), чтобы получить аттестат зрелости. Там обнаружились лингвистические способности паренька. Увидев в городской библиотеке книги иностранных классиков (были экспроприированы у местного владельца спиртзавода), Кузнецов решил прочесть их в оригинале. Английский и французский языки освоил по самоучителю. Общаясь со школьной учительницей, выросшей в немецком кантоне Швейцарии, и с военнопленными немцами, осевшими в Талице после Первой мировой, овладел шестью диалектами немецкого языка.
В 1926 году окончил 7-летнюю школу, где увлёкся языком эсперанто; поступил на агрономическое отделение Тюменского сельскохозяйственного техникума, но в 1927 году из-за смерти отца был вынужден перебраться ближе к родному дому, и продолжить учебу в Талицком лесном техникуме, где стал самостоятельно изучать немецкий язык, обнаружив незаурядные лингвистические способности. В 1929 году исключён из комсомола и отчислен из техникума по ложному обвинению - якобы скрыл в анкете, что является сыном кулака и бывшего офицера колчаковской армии. Проявив большую силу воли, добился восстановления в техникуме, а в 1931 году - восстановления в комсомоле. Окончив техникум, с 1930 года переехал в город Кудымкар. Более двух с половиной лет работал в лесоустроительной партии окружного земельного управления. После расформирования партии перешел в Кудымкарский леспромхоз, сначала счетоводом, потом оперативным учетчиком производственного отдела. Из леспромхоза переводится в Коми-Пермяцкий Многопромсоюз, где исполнял обязанности статистика-конъюнктуриста и секретаря бюро цен, затем - в Кудымкарский промколхоз. Последние полгода работал счетоводом в Кудымкарской кустпромартели "Красный молот".
4 июня 1932 года был арестован органами ОГПУ, осужден 17 ноября 1932 года к одному году исправительных работ по месту службы "за халатность" и в тот же день освобождён. Многие исследователи жизни Н.И. Кузнецова полагают, что арест был способом заставить пойти его на сотрудничество с ОГПУ, и таким образом чекистам удалось добиться своего - с 1932 годы Кузнецов стал сотрудником негласного аппарата ОГПУ.
С 1932 по 1936 годы учился на заочном и вечернем отделении Свердловского индустриального института, продолжая совершенствоваться в немецком языке. До 1934 года жил в Коми-Пермяцком округе Пермской области, а затем работал в городе Свердловске (ныне Екатеринбург) на Уралмашзаводе.
Весной 1938 года Н.И. Кузнецов переехал в Москву и поступил на службу в органы НКВД на должность агента секретно-политического управления НКВД СССР под легальным прикрытием инженера-испытателя авиационного завода № 22. В конце 30-х годов ХХ-го века спецслужбы гитлеровской Германии активизировали разведывательно-диверсионную деятельность против Советского Союза. В этих условиях органы госбезопасности СССР вели против них активную контрразведывательную борьбу, в которой принял участие Николай Иванович Кузнецов. Он обладал уникальным даром перевоплощения. Десятки секретных документов и большой объём важной информации стали известны Н.И. Кузнецову, благодаря его умению располагать к себе нужных ему людей.
С началом Великой Отечественной войны по личной просьбе зачислен в состав Особой группы НКВД. По некоторым сведениям, в первый год войны один раз забрасывался в немецкий тыл с краткосрочным заданием, а после возвращения стажировался в Красногорском лагере немецких военнопленных, осваивая поведение и стиль речи немецких офицеров.
В августе 1942 года Н.И. Кузнецов был направлен в тыл врага в партизанский отряд "Победители" Д.Н.Медведева, действовавший на Украине. Боевые будни Н.И. Кузнецова на оккупированной территории начались с конца августа 1942 года. Отважный разведчик выполнял исключительно сложные задания. Благодаря ему советское командование неоднократно получало ценные разведывательные сведения. Появившись в оккупированном городе Ровно под видом немецкого офицера - обер-лейтенанта Пауля Зиберта, Кузнецов сумел быстро завести нужные знакомства. Пользуясь доверием фашистских офицеров, он узнавал места дислокации вражеских частей, направление их передвижения. Ему удалось раздобыть сведения о немецких ракетах "ФАУ-1" и "ФАУ-2", раскрыть местонахождение ставки Гитлера "Вервольф" ("Оборотень") под городом Винницей, предупредить советское командование о предстоящем наступлении гитлеровских войск в районе Курска (операция "Цитадель"), о готовящемся покушении на глав правительств СССР, США и Великобритании в Тегеране...
В борьбе с немецко-фашистскими захватчиками Н.И. Кузнецов проявил необычайную отвагу и изобретательность. Выступал он и в роли народного мстителя. Им совершены акты возмездия над многими фашистскими генералами и старшими офицерами, наделенными большими полномочиями третьего рейха. При активном участии Н.И. Кузнецова были уничтожены - главный судья Украины Функ, имперский советник рейхскомиссариата Украины Галль и его секретарь Винтер, вице-губернатор Галиции Бауэр, генералы Кнут и Даргель; во главе группы партизан Кузнецов похитил командующего карательными войсками на Украине генерала Ильгена.
Дальнейшая судьба Кузнецова до сих пор точно исторически не выяснена. Версий его гибели несколько и согласно российской трактовке - Кузнецов погиб в селе Боратин Бродовского района, на Львовщине, Украина. Согласно этой версии группа Кузнецова натолкнулась на неизвестных им военнослужащих бойцов УПА (Украинской Повстанческой Армии) и был убит с двумя своими товарищами - Яном Каменским и Иваном Беловым. По второй из версий Кузнецов погиб, подорвав себя гранатой...
Датой гибели считается - 9 марта 1944 года.
Тогда Саша ей объяснил:
- Когда вы сказали: "Кто-то взял ...» - я растерялся. Могли же подумать на меня. А покраснел от стыда, что в нашем классе кто-то позволил себе протянуть руку к чужому.
Всякого пришлось испытать Творогову: и трудности, и горечи неудач. Уже и война опалила его своим жаром, и ничто не отравило душу, не замутило чистой совести. Как обидно Саше, что дорогая столица такая пасмурная и затаившаяся! Но теперь, после беседы с полковником в гостинице "Москва", Творогов уверен: не будет сидеть сложа руки.
Первое, когда зашла речь о комплектовании отряда, Александр предложил взять некоторых из тех бойцов, которые действовали вместе с ним на Брянщине. Дмитрий Николаевич не стал возражать.
- Бери людей, необходимых для разведки.
Опустевшие проспекты, окна, перекрещенные лентами бумаги ... Творогов свернул с улицы Горького в переулок - к ближайшей трамвайной остановке. Позади заревела сирена. Затрещало-захрипело в громкоговорители:
- Граждане, внимание! Воздушная тревога. Воздушная тревога.
По заводским трубам вспыхнули лучи прожекторов. Загрохотали зенитки. Рядом бежали люди.
- Чего стоишь? Скорее в бомбоубежище! - раздался над самым ухом сердитый голос.
Вдруг слова утонули в резком взрыве. Точнее взрыв был потом, сначала всплеснуло пламя - как будто кто-то чиркнул огромную спичку. Огневые щупальца окутали крышу высокого дома.
Еще не зная, что делать, Творогов бросился к месту пожара. По дороге заметил: подкатил пожарный автомобиль, какой-то парень в кепке, повернутой козырьком назад, уже разматывал шланг с мотовила.
- Эй, помоги! - крикнул он.
Творогов схватил сухую, сплющенную кишку.
- Слушай, Кепка, где лестница? - спросил Александр, прикидывая, как забраться на крышу.
- Да кто его знает, где подевалась ...
- Эх, вы, по-жа-ар-ники! - покачал головой Творогов.
Засунув конец шланга за пояс, он быстро полез вверх по ржавой водосточной трубе.
Пламя выбивалось из-под продырявленной осколками жести, выскакивало и гоготало.
- Воду! - крикнул Александр.
Шланг напрягся, струя холодной воды ударила по раскаленной жести. Всё окутало седым паром.
- Левее! Еще левее! - где-то вблизи командовал тот, кого Творогов прозвал - Кепкой. - Говорю левее! Ты что, ослеп? Льешь наугад ...
Александр махнул струей, как мощной резкой, в ту сторону, откуда доносился голос.
- Ниже ... Еще ниже! Вот так, - корректировал Кепка из среды пара.
Дунул ветерок - отодвинув густую пелену. Творогов увидел пожарного на краю крыши. Тот, подступил к Александру, взял шланг:
- Оболью перекрестья стропил, потому что краснеют - могут снова разгореться.
Над городом снова улеглась сторожиха-тишина. Зенитчики и истребители отогнали фашистские штурмовики, и прожекторы своими лучами, как дворники мётлами, подметали небо столицы.
После короткого молчания Кепка ступил на край крыши и посмотрел вниз.
- Будь осторожен, потому что можешь упасть, - предостерег пожарного Творогов. Оба по водосточной трубе спустились на тротуар. Кепка вымыл руки у бочки с водой, приоткрыл дверцу кабины.
- Езжайте на завод, - сказал водителю и двум женщинам-пожарницам. - Я ещё задержусь.
Подойдя к Творогова, Кепка протянул широкую ладонь:
- Меня зовут Николай Кузнецов.
 |
| Кузнецов Николай Иванович. В мае 1942 года ему почти 31 год. |
- А "Кепка" разве оскорбление?
- Не оскорбление. Другое обидно - что я в тылу, что на бочке верхом езжу.
- Такую уже профессию выбрал, - ответил на это Александр.
- А ты на моем месте разве не стал бы пожарным? В заводской бригаде одни женщины, а наша территория большая - весь квартал. Поэтому и приходится выручать. Жаль их ... Разве это женское дело?
Двинулись вдоль улицы. Николай добавил:
- Я с тобой пройдусь.
Путь Творогова пролегал далеко за город, в сосновый бор, где расположился лагерь одной воинской части. Это было тайной.
Шли в противоположную сторону. Кузнецов шагал рядом, декламировал стихи. Среди них - немецкие. Закончил мелодичной поэзией с печальными нотками. Была она похожа на прощальную песню.
- Птицы летят ... - перевёл строку Творогов и вдруг запнулся: немецкий язык знал неважно.
- Да, в стихотворении, действительно, речь идёт о птицах, - подхватил Николай. - Про лебедей.
Стая снялась и улетела, а один, что не мог летать, остался. Ему грустно. Почти, как мне, - добавил с горечью.
Впоследствии Александр убедится, что его новый знакомый не из тех, кто над мелкими мозолями нюни распускает. Это очень волевой, сдержанный, даже терпеливый человек. Но в тот вечер Николай был немного кислым.
- Люди моего возраста уже успели с самураями, с белофиннами, а теперь вот и с гитлеровцами помериться силами. А что я? Ничего! Заочно в институте иностранных языков выучил немецкий. А для чего? Чтобы тебе, случайному встречному, читать стихи на языке оригинала? Мои знания могли бы в другом деле пригодиться.
- На фронт просился?
- Ещё как! Но мне в военкомате отказывают. Бронь у меня. Я - инженер. Фронту нужна наша продукция. Понимаешь?
Темные улицы и переулки вывели Творогова и Кузнецова к трамвайной остановке. Их пути расходились. Сегодня на пожаре встретились случайно. А завтра? Каждый будет заниматься своими делами. Творогов - разыскивать в запасных полках тех, с кем уже партизанил в Брянских лесах, потом комплектовать группу. Кузнецов - снова пойдет на завод. У него бронь. Жаль, на оккупированной врагом территории и для Николая с его знаниями немецкого нашлось бы важное дело. Творогов задумался: "А может попробовать? Интересно, как на это посмотрит полковник Медведев?".
Прежде чем попрощаться с Николаем, Александр предложил:
- Давай встретимся завтра в восемь вечера на этой остановке.
- А что? Можно и так, - согласился Кузнецов.
- В восемь, - повторил Александр и подал на прощание руку.
С грохотом подошел трамвай. Творогов схватился за поручни и, когда транспорт тронулся, исчез в темноте.
На следующий день Александр прибыл на место встречи с некоторым опозданием. Случилось то, чего он опасался. Когда в лагере речь зашла о Кузнецове, полковник Медведев нахмурил брови:
- Пополнять разведку первыми попавшимися встречными? Это, капитан, что-то новое в нашем деле ...
- Дмитрий Николаевич ... Товарищ полковник ... Николай - хороший парень! - доказывал Творогов, но Медведев ещё больше рассердился.
- Оставь. Может, он и хороший, но этого мало. Нам нужны люди опытные, проверенные, целеустремленные, а твой знаток немецкого языка и сам не знает чего хочет. Говоришь: всю страну объездил? Интересно получается: с Урала - в Тюмень, оттуда - в Кудымкар, затем снова - Урал, теперь Москва ...
На том и закончился разговор Творогова с Дмитрием Николаевичем. Однако Александр не терял надежды переубедить командира в том, что Николай нужен разведке. Аргументы? Их нужно было подобрать во время беседы с Кузнецовым.
Николая увидел издалека. Тот стоял в легком осеннем пальто, коротком и тесноватом, и внешне был похож на юношу. Поздоровались, пошли вдоль тротуара.
- Волновался, думал не придёшь, - сказал Кузнецов, глядя на капитана Творогова. - Так что, поможешь вырваться на фронт?
Нелегкое это дело, но попробую убедить начальство, точнее, заинтересовать твоим знанием немецкого языка. Может, и удастся. А пока, подучи и меня немецкому. На войне всё пригодится. Так как, ударим по рукам?
Николай задумался. Сведя брови, ещё раз посмотрел на Творогова и улыбнулся. Видно, заметил, что в Александровом поведении появились новые черты. Сегодня Творогов был не такой строгий, официальный, как вчера. Вспомнился давний эпизод: в цирке иллюзионист протягивал зрителям книжку и говорил: "Горячая!" Взял её Николай в руки - действительно, печёт. Подержал немного в пальцах, а она растаяла. "Да, вчерашнее впечатление о капитане очень похоже на ту льдинку», - подумал Николай, а Творогову сказал:
- Ударим по рукам. Учитывая время, обучение будет без карандаша и бумаги. Начнём сегодня же с проверки знаний.
- Слабенькие они у меня, - признался Творогов. - Изучал иностранный в институте, в юридическом училище лишь для оценки. Не думал, не гадал, что понадобится. Но не будем об этом.
- Да, время не ждет. Переводи ка лучше на немецкий фразу: "Сегодня ученик неискренний со своим учителем".
- Ну, ты что, Николай ...
- Ладно. Не оправдывайся, а переводи.
Творогов начал строить из немецких слов предложение. Чувствовал, что перевод получается неточный, корявый.
- Неумело, - вздохнул Николай. - Теперь возьмём "молоток" и "выровняем".
Кузнецов исправил ошибки, допущенные капитаном, и, проанализировав ещё несколько переведенных им предложений, сказал:
- Если будешь стараться, помогу. Язык выучишь. Только методику изменим. Я буду говорить немецкие слова и фразы, а ты будешь переводить сразу же, без всякой подготовки. Представь, что я - немецкий штабной офицер. Сижу вроде среди своих коллег и за бутылкой шнапса раскрываю тайны. А ты, притаился в тайнике и всё хочешь понять, потому что информация очень важная для твоего штаба.
- Не знаю, смогу ли так, - усомнился Творогов.
- Сможешь. Я смог, - сказал Кузнецов и рассказал - что именно побудило его изучить немецкий язык.
...Работал тогда Николай на "Уралмаше" инженером. Новое оборудование поступало на завод из Германии. Было очень сложно. Поэтому оборудовали его за большую плату немецкие специалисты. Они и руководили монтажом. Вели себя бестактно, свысока.
Как то Кузнецов прихватил с собой словарь и принялся читать описание нового станка. Увидев это, немецкие инженеры начали смеяться:
- Комедия: русский Колька хочет покорить немецкий самостоятельно, вне языковой среды! С этого спектакля ничего не получится.
- Получится! - возразил Кузнецов. - выучу немецкий без выезда в Германию.
В конце концов тот спор закончился ссорой. И Николай упёрся. Забыв об отдыхе и развлечениях, он всё своё свободное от работы время проводил над учебниками.
Слов выучил много, вызубрил грамматику. Но всё это было, как те вещи, которые кучей набиты в чемодан. Немцев понимал, но в разговоре не мог сравниться с ними. Лишь впоследствии, понял в чем дело - его обучению не хватает методики, системы. Поступил в Московский заочный институт иностранных языков. На домашней полке появились книги Шиллера, Гёте, Гейне. Николай и раньше любил немецкую классику, а теперь уже свободно мог читать её в оригинале.
И вот однажды немецкий инженер (конечно не из тех, что с ним спорили - те давно уехали) пригласил Кузнецова в ресторан и уже за столиком деликатно заметил:
- Напрасно пытаетесь скрыть, коллега, своё немецкое происхождение. И не возражайте. Кто-кто, а я - бывший филолог - могу легко определить, где славянин, а где немец.
Это был триумф. Окрыленный успехом, Николай всё больше углублял знания немецкого, а с началом Великой Отечественной войны стремился ещё более целесообразно применять не только свой инженерный опыт, но и лингвистические способности.
... После рассказа Николая, Творогов проникся ещё большим уважением к своему учителю. Уроки посещал регулярно, внимательно прислушивался к произношению Кузнецова, копировал его. Затем переводил "информацию немецкого штабника". С каждым днём русый, сероглазый учитель добавлял сложность. Возрастала интенсивность, увеличивались темпы.
Конечно, Творогов изучал немецкий в часы досуга. Про основное занятие капитана Кузнецов не догадывался. А тем временем опытные наставники и инструкторы готовили разведчиков к деятельности в тылу врага.
В лесном лагере Творогов не раз искал возможность поговорить с полковником о Николае. Но всё никак не получалось. В армии, в условиях четкой субординации, тему разговора всегда определяет старший командир. Пришлось ждать, пока Медведев сам не поинтересуется Кузнецовым. Разговор начался неожиданно. Тогда капитан рассказал всё, что знал о своем учителе немецкого языка.
- Это хорошо, что он такой настойчивый, - похвалил полковник Кузнецова и добавил после короткой паузы: - Ладно, приводи, Саша, инженера. С ним надо поговорить.
Встреча Кузнецова с Дмитрием Николаевичем Медведевым состоялась в гостинице "Москва". Инженер появился чисто выбритый, в стареньком аккуратно постиранном костюме, в белой рубашке с клетчатым галстуком. Видно, перед приходом Николая и Александра, у полковника испортилось настроение и Творогов даже пожалел, что не перенёс встречу на другой раз.
Значит, хотите на фронт? - спросил Дмитрий Николаевич, вглядываясь в глаза Кузнецову.
- Да, - подтвердил Николай. - Я знаю немецкий язык и мог бы выполнять специальные поручения на передовой или в тылу врага.
Знаете язык ... - задумчиво повторил Медведев. - Многие советские люди знают немецкий. Книжные знания ...
Понимая сомнения полковника, Кузнецов пояснил:
- Я не только читаю и пишу по немецки. Я имею разговорную практику ... Я много бывал среди немцев ...
Всё это мне известно из рассказов капитана, - перебил Дмитрий Николаевич. - Но для такой сложной работы, как наша, недостаточно просто владеть языком.
- Я знаю не только язык, - кипятился Кузнецов. - Я глубоко изучал историю Германии. Я знаю немцев, товарищ командир!
Излишне якаете, Кузнецов, - строго произнёс полковник.
- Простите ... - опустил голову Николай.
В комнате воцарилась тишина.
- Возьмите его в отряд! - вмешался Творогов. - Дмитрий Николаевич, возьмите, не ошибётесь!
Полковник посмотрел на капитана, потом спросил Николая:
- Вы представляете, с какой опасностью связана работа разведчика?
- Представляю, - лицо Кузнецова наполнила строгая торжественность. - Я готов умереть, если возникнет необходимость.
Эти обычные, по тем временам, слова были сказаны не с целью какой-то личной выгоды, ради привилегий или славы. Кузнецов стремился к одному - отдать себя всего служению Родине. Проницательный командир почувствовал это сполна и, наконец, решил: принять.
За несколько дней Николая отозвали от работы на завода, и он приступил к обучению в специальной группе разведчиков. Составной частью подготовки были беседы с пленными немецкими офицерами и генералами, изучение структуры гитлеровской армии, обычаев фашистской военщины.
Подготовка Кузнецова и ещё нескольких разведчиков проходила в строжайшей тайне. Даже помощники командира отряда не знали, чем именно занимается этот сероглазый, высоколобый блондин.
После напряженных занятий, которые, казалось, выматывали все силы, Александр Творогов встретился с Николаем и они отправлялись в город. Там, на притихших улицах столицы, как и раньше, Кузнецов давал уроки немецкого языка.
Стоял май. На деревьях зеленели листья, нежный ветерок навевал мечты, но капитан не поддавался розовом настроениям весны. Вчера перед офицерским составом отряда объявили новый приказ: его, Александра Творогова, назначили - начальником разведки отряда. Затем в командирской палатке полковник сообщил:
- Готовь, Саша, группу. Полетишь, чтобы изучать обстановку и место для приземления отряда.
Кузнецов догадывался, что Александр вот-вот отправится в путь. Сегодня утром, например, новый начальник разведки вызвал к себе Богодиста, Лапотникова и ещё одного офицера - белоруса, фамилию которого Николай не знал. Где-то через час те вышли возбужденные, чем-то очень озадаченные. Вот так вдруг меняется настроение людей, когда сбывается то, о чем долго мечтали.
Кузнецов хотел спросить Александра, не готовится ли он, случайно, покинуть столицу, но передумал. К тому времени Николай не прошел и половины учебной программы, поэтому не мог рассчитывать на вылет в составе первой группы десантников. К тому же разведчик не должен интересоваться тем, во что его не посвящают. Это Кузнецов успел освоить.
Единственное, что осталось Николаю, - по-доброму завидовать другу. Саша младше Николая почти на пять лет, а сколько успел: с первых часов войны - он в бою, мир еще только привыкал к термину «народные мстители», а Творогов уже действовал с полковником Медведевым в Брянских лесах. Вернулся в столицу с орденом Красного Знамени на груди. Теперь, вот, опять в числе первых собирается отправиться во вражеский тыл ...
В тот день, как всегда, Творогов и Кузнецов пришли на Красную площадь. Долго стояли у Мавзолея, рассуждая о своей судьбе. Без слов - только мыслью верные сыны Отечества поклялись вождю, что будут бороться против врага до последнего вздоха, до последнего удара сердца.
Следующим вечером Творогов сказал Кузнецову:
- Ну, Коля, прощай!
- Счастья тебе, друг! - Николай горячо пожал руку Александру. - Я тоже постараюсь не задерживаться в столице.
_________________________________________________________________________________
ИСТОРИЧЕСКОЕ ДОПОЛНЕНИЕ:
Откуда было знать Александру Творогову, что высокорослый блондин, с которым он только что случайно познакомился в Москве при тушении пожара и который представился - Кузнецовым Николаем, на самом деле, ещё с 1938 года поступил на службу в органы НКВД на должность агента секретно-политического управления НКВД СССР под легальным прикрытием инженера-испытателя авиационного завода № 22.???!!!
Естественно, Кузнецов об этом не рассказывал каждому первому встречному. Через знакомство с Твороговым, обучению его немецкому языку, Кузнецов лишь обратил на себя внимание полковника НКВД - Медведева Дмитрия Николаевича, который именно в тот период времени, формировал партизанский отряд "Победители". Искусное знание немецкого языка, внешность Кузнецова и многие другие достойные качества, наконец, переубедили Медведева и тот, несмотря на серьёзные прорехи в его биографии, решил принять его в состав отряда.
В августе 1942 года, для выполнения особых заданий, Николай Иванович Кузнецов будет направлен в тыл врага в партизанский отряд Д. Н. Медведева - "Победители", который будет действовать на территории Западной Украины...
КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ:
Кузнецов Николай Иванович (14.(27.).07.1911 - 09.03.1944)
Кузнецов (партизанский псевдоним - Грачёв) Николай Иванович - советский разведчик партизанского отряда "Победители", действовавший на территории Ровенской и Львовской областей оккупированной Украинской ССР.
Родился 14 (27) июля 1911 года в деревне Зырянка Камышловского уезда Пермской губернии (ныне Талицкого района Свердловской области) в крестьянской семье. Русский. Член ВКП(б) с 1942 года.
В 1924 году Ника, как его его называли близкие, перебрался в город Талица (Свердловская обл.), чтобы получить аттестат зрелости. Там обнаружились лингвистические способности паренька. Увидев в городской библиотеке книги иностранных классиков (были экспроприированы у местного владельца спиртзавода), Кузнецов решил прочесть их в оригинале. Английский и французский языки освоил по самоучителю. Общаясь со школьной учительницей, выросшей в немецком кантоне Швейцарии, и с военнопленными немцами, осевшими в Талице после Первой мировой, овладел шестью диалектами немецкого языка.
В 1926 году окончил 7-летнюю школу, где увлёкся языком эсперанто; поступил на агрономическое отделение Тюменского сельскохозяйственного техникума, но в 1927 году из-за смерти отца был вынужден перебраться ближе к родному дому, и продолжить учебу в Талицком лесном техникуме, где стал самостоятельно изучать немецкий язык, обнаружив незаурядные лингвистические способности. В 1929 году исключён из комсомола и отчислен из техникума по ложному обвинению - якобы скрыл в анкете, что является сыном кулака и бывшего офицера колчаковской армии. Проявив большую силу воли, добился восстановления в техникуме, а в 1931 году - восстановления в комсомоле. Окончив техникум, с 1930 года переехал в город Кудымкар. Более двух с половиной лет работал в лесоустроительной партии окружного земельного управления. После расформирования партии перешел в Кудымкарский леспромхоз, сначала счетоводом, потом оперативным учетчиком производственного отдела. Из леспромхоза переводится в Коми-Пермяцкий Многопромсоюз, где исполнял обязанности статистика-конъюнктуриста и секретаря бюро цен, затем - в Кудымкарский промколхоз. Последние полгода работал счетоводом в Кудымкарской кустпромартели "Красный молот".
4 июня 1932 года был арестован органами ОГПУ, осужден 17 ноября 1932 года к одному году исправительных работ по месту службы "за халатность" и в тот же день освобождён. Многие исследователи жизни Н.И. Кузнецова полагают, что арест был способом заставить пойти его на сотрудничество с ОГПУ, и таким образом чекистам удалось добиться своего - с 1932 годы Кузнецов стал сотрудником негласного аппарата ОГПУ.
С 1932 по 1936 годы учился на заочном и вечернем отделении Свердловского индустриального института, продолжая совершенствоваться в немецком языке. До 1934 года жил в Коми-Пермяцком округе Пермской области, а затем работал в городе Свердловске (ныне Екатеринбург) на Уралмашзаводе.
 |
| Кузнецов с сотрудниками конструкторского отдела завода Уралмаш. город Свердловск, (1935-1936гг.). Четвёртый справа. |
Весной 1938 года Н.И. Кузнецов переехал в Москву и поступил на службу в органы НКВД на должность агента секретно-политического управления НКВД СССР под легальным прикрытием инженера-испытателя авиационного завода № 22. В конце 30-х годов ХХ-го века спецслужбы гитлеровской Германии активизировали разведывательно-диверсионную деятельность против Советского Союза. В этих условиях органы госбезопасности СССР вели против них активную контрразведывательную борьбу, в которой принял участие Николай Иванович Кузнецов. Он обладал уникальным даром перевоплощения. Десятки секретных документов и большой объём важной информации стали известны Н.И. Кузнецову, благодаря его умению располагать к себе нужных ему людей.
С началом Великой Отечественной войны по личной просьбе зачислен в состав Особой группы НКВД. По некоторым сведениям, в первый год войны один раз забрасывался в немецкий тыл с краткосрочным заданием, а после возвращения стажировался в Красногорском лагере немецких военнопленных, осваивая поведение и стиль речи немецких офицеров.
В августе 1942 года Н.И. Кузнецов был направлен в тыл врага в партизанский отряд "Победители" Д.Н.Медведева, действовавший на Украине. Боевые будни Н.И. Кузнецова на оккупированной территории начались с конца августа 1942 года. Отважный разведчик выполнял исключительно сложные задания. Благодаря ему советское командование неоднократно получало ценные разведывательные сведения. Появившись в оккупированном городе Ровно под видом немецкого офицера - обер-лейтенанта Пауля Зиберта, Кузнецов сумел быстро завести нужные знакомства. Пользуясь доверием фашистских офицеров, он узнавал места дислокации вражеских частей, направление их передвижения. Ему удалось раздобыть сведения о немецких ракетах "ФАУ-1" и "ФАУ-2", раскрыть местонахождение ставки Гитлера "Вервольф" ("Оборотень") под городом Винницей, предупредить советское командование о предстоящем наступлении гитлеровских войск в районе Курска (операция "Цитадель"), о готовящемся покушении на глав правительств СССР, США и Великобритании в Тегеране...
В борьбе с немецко-фашистскими захватчиками Н.И. Кузнецов проявил необычайную отвагу и изобретательность. Выступал он и в роли народного мстителя. Им совершены акты возмездия над многими фашистскими генералами и старшими офицерами, наделенными большими полномочиями третьего рейха. При активном участии Н.И. Кузнецова были уничтожены - главный судья Украины Функ, имперский советник рейхскомиссариата Украины Галль и его секретарь Винтер, вице-губернатор Галиции Бауэр, генералы Кнут и Даргель; во главе группы партизан Кузнецов похитил командующего карательными войсками на Украине генерала Ильгена.
Дальнейшая судьба Кузнецова до сих пор точно исторически не выяснена. Версий его гибели несколько и согласно российской трактовке - Кузнецов погиб в селе Боратин Бродовского района, на Львовщине, Украина. Согласно этой версии группа Кузнецова натолкнулась на неизвестных им военнослужащих бойцов УПА (Украинской Повстанческой Армии) и был убит с двумя своими товарищами - Яном Каменским и Иваном Беловым. По второй из версий Кузнецов погиб, подорвав себя гранатой...
Датой гибели считается - 9 марта 1944 года.
Комментариев нет:
Отправить комментарий